Начало
ЗАПАХ ХРИЗАНТЕМ И ДРУГИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ Дева и цыган 1 На весь белый свет ославила приходского священника жена: сбежала с каким-то неимущим юнцом. Бросила двух малых дочерей, семи и девяти лет от роду. Оставила такого хорошего мужа. Правда, волосы его уже тронуты сединой, но усы черны, да и сам священник — мужчина видный. И сильна его затаенная страсть к своевольной красавице жене. Почему она ушла? Почему умчалась прочь, порвав с мужем столь недостойно, словно рассудок ее враз помрачился? Объяснить этого никто не мог. Святоши лишь твердили, что она «погрязла во грехе», иные праведницы помалкивали: они понимали отступницу. А осиротевшие девочки так и не поняли. Они крепко горевали: наверное, мама ушла потому, что они ей не нужны. Злые ветры судьбы сорвали с места семью священника. Кто бы мог подумать, что его, автора полемических, задиристых статей, человека небезызвестного в литературных кругах, где ему весьма сочувствовали в постигшем горе, занесет в глухое местечко на севере, в Пэплуик. Но воистину нет худа без добра. Господь усмирил злой рок и определил простого священника настоятелем местной церкви. Середина
Со страхом и стыдом глядела она на обнаженное тело, которое она познавала ложно. А ведь он был отец ее детей! Казалось, душа ее вырвалась наружу, отделилась от нее. Элизабет глядела на его нагое тело, и ей было стыдно, как будто она его предала. Оно существовало само по себе. Оно наводило на нее ужас. Она перевела взгляд на его лицо и отвернула свое лицо к стене. Ибо лик его был ей чужд, и чужды были его пути. Она не ..... Конец
— Когда у тебя опять свидание? Ответа долго не было. — Так когда, малыш? — еще раз ласково, но настойчиво поинтересовался капрал. — Завтра, — нехотя признался Джо. — Тогда позволь мне пойти вместо тебя. Хорошо?.. Назавтра было воскресенье. День выдался солнечный, однако к вечеру похолодало. Небо было по-весеннему серо-голубое, ярко зеленела свежая листва, а вот воздух был студеным и каким-то гнетущим. Альберт бодро шагал по белой дороге в сторону Били. Пройдя сквозь лиственичные посадки, он повернул на узкий проселок, с боков которого свешивались в пыль голубые цветы вероники. Он помахивал тросточкой; смешанные чувства обуревали его. Спустя время он развернулся и пошел обратно. Но вскоре увидел, что к нему направляется молодая женщина в широкополой соломенной шляпе и свободном, развевающемся на ходу платье серого, с отливом, бархата. Она приближалась медленно, неотвратимо. Поравнявшись с ней, Альберт едва не споткнулся. Браво отдал честь. Она заглянула ему в глаза — его ушлое, подвижное лицо в легких морщинах побагровело. Он зашагал рядом с нею, нахально говоря:
|