Начало
Посняков Андрей Удар судьбы серия «Царьград» книга первая Глава 1 Наши дни. Средняя полоса России ПРИ ПОПАДАНИИ НА КОЖУ ПРОМЫТЬ ВОДОЙ Деревня на своем веку повидала всякое. Валентин Распутин. «Прощание с Матерой» — Ну, ты и гад, Леха! Йэх! Ты зачем, паразит, трактор в болотине утопил? Сказать, что Михалыч — Василий Михалыч Олейников, бригадир трактористов ОАО «Озерское», по старинке называемое многими — колхоз «Светлый путь» — был рассержен, это ничего не сказать. Светло-серые, с небольшим прищуром, глаза его метали молнии, ноздри возмущенно раздувались, а сомкнутая в кулак правая рука то и дело ударяла в левую ладонь — йэх! Вообще-то, Михалыч считался мужиком невредным, добрым даже, особенно если выпьет, но тут не тот выпал случай. Еще бы! Колхозное — сиречь акционерное — имущество в болоте утопить! Главное — и трактор-то почти новый, ну лет семь-восемь… — Так зачем, а? — Бригадир снова ударил кулаком об ладонь, только вместо привычного — «йэх» — матерно выругался — трактор-то на нем числился.
Середина
Такая вот была работа. Жили приятели в небольшой каморке при церкви — довольно-таки уютной и теплой. Помещалось три узеньких ложа, застланных верблюжьими одеялами, небольшой стол, полочка, обитый медью сундук для вещей. Трапезунд Лешке понравился — ничего не скажешь, красивый был город, да и за городом глаз нельзя было отвести от синих гор, зеленых и темно-голубых виноградников, желтых оливковых рощ. И это сейчас, зимой! Каково же будет летом? Правил городом — и всей империей, вернее, ее остатками — император Великий Комнин, которого редко кто видел и, такое впечатление, мало кто уважал, в отличие от предыдущего императора Мануила. На базаре открыто шептались, что Великий Комнин панически боится турок, впрочем, турок здесь все боялись. С другой стороны, на взгляд всех трех приятелей, император отличался гуманностью — не производил никаких публичных казней, никого не пытал, не бросал в тюрьмы, и указы его громко не зачитывали на площадях глашатаи. Правил незаметно, тихо, так, что иногда казалось, что в империи и вовсе никакой власти не было. И, говорят, пьянство.....
Конец
— Кто-то обещал поцелуй! — Н-ну… — Алия тревожно огляделась по сторонам. — Ладно. Только один. — Ты же говорила — два. Губы молодых слились в поцелуе, Лешкины руки выпростали из-под широкой юбки Алии белую льняную рубашку. — Что… — шептала девушка. — Что ты делаешь? — Я хочу перецеловать все твое тело… Пупок… — Лешка задрал рубаху повыше. — Грудь… — Ой… — Тебе неприятно? — Мой дядя… — Потом погорим о дяде, ладно? Полетели в траву и стащенная наконец рубаха, и юбка… Голая Алия потянулась к юноше всем своим телом… И, конечно, об этом узнал Харчалла, а Лешка и не старался, чтоб не узнал, наоборот. Позвав парня к себе, кабатчик вперился в него тяжелым взглядом. Лешка опередил готовые сорваться с его губ слова: — О, уважаемый Харчалла! Осмелюсь ли я попросить руки твоей милой племянницы? — Алии? — уточнил кабатчик. — Ну, у тебя же одна племянница! Мы любим друг друга. — Одной любви мало! — Харчалла задумчиво посмотрел на Лешку. — Спору нет, ты неплохой парень и смелый боец… Но вот, честно тебе скажу — слишко.....
|