Редактор Н. Трауберг

I

Городок Сен Рок находился на побережье Франции. Шато «Блиссак» находилось рядом с Сен Роком. А Дж. Веллингтон Гедж находился рядом с Шато «Блиссак», читая на террасе письма.

Предоставь прохожему выбор, кем ему любоваться — Геджем или видом ниже, он выбрал бы вид, и поступил бы правильно, потому что этот пузатенький коротышка сидел единственной кляксой на роскошном ландшафте. Шато стояло на холме, и от его террасы склон резко сбегал вниз многоцветными садами и кустарниками к самому озеру. За озером волнились песчаные дюны, а за дюнами посверкивала гладь гавани, усеянная стоящими на якоре яхтами.

Сам городок притулился слева: беспорядочное скопление красных крыш и белых стен, а в центре гордо вздымался в небо золотой купол здания, благодаря которому местечко и превратилось в популярный летний курорт, — казино «Мунисипаль». Бывший всего несколько лет назад захудалой деревушкой, Сен Рок превратился в Мекку для любого, кому приятно любоваться, как сгребают лопаточкой их деньги грустноглазые крупье.

— Джордж!.. Джордж! Почему ты бросил меня?!

— Протяните руки! Так!

— Ты не принадлежишь этой девушке!

— Пауза. Вдох.

— Ты принадлежишь мне!

Хамилтон со сдержанным одобрением кивнул.

— Недурно. Совсем недурно. Мне бы хотелось осмотреть, как эксперту, ваши связки, но некогда. Жалко, что у вас нет времени изучить мою брошюру «О голосе»… Однако сгодится. А теперь ступайте и спрячьтесь в рододендронах. Та девушка может появиться с минуты на минуту.

ГЛАВА Х

Хамилтон вышел в холл. Он заработал сигарету — кое-что попробовал, кое-что предпринял — и как раз раскуривал ее, когда послышалось шуршание шин по гравию, и в открытую дверь он увидел мадам Юлали. Она выпорхнула из красного двухместного автомобильчика. Хамилтон радостно кинулся ей навстречу.

— Вы все-таки сумели приехать!

Мадам Юлали пожала ему руку — коротко, но дружелюбно. Еще одно качество, составляюще.....

— Из тюрьмы? — поинтересовался я.

— Из психушки. Он сочиняет музыку. Очень серьезный авангард. Я почувствовал, что Композитор нервно листает партитуру. Вошли в гостиную; где-то вдали маячил белый рояль.

— Его регулярно настраивают, — убеждал нас хозяин, вылитый Дориан Грей. — А я на нем вообще не играю. Ненавижу такие вещи.

— Весь ушел в электронику, — прошептала хозяйка. — Изобретает причу-у-удливые, экстати-и-ические созвучия.

Вдоль одной из стен стояли столы; их накрывали белыми скатертями, предвещая скорое угощение. Тут Плам, последнее время выказывавший признаки человека, не имеющего ни малейшего понятия, кто он и что делает, просветлел.

— Ого-го, чай, — провозгласил он, довольный таким оборотом дел.

— Не сейчас, Плам, позже, — взвыла Этель, уводя его от греха подальше. — Сначала надо выслушать это.

В одном из огромных, до полу, окон я заметил мужчину, лежащего во дворе, прямо на садовой дорожке. Он целился в нас широкоугольным объективом.

— Фотограф, — прошипел Стигвудов Клерк, хотя это было понятно без слов. — Вроде бывший друг Джекки Кеннеди, — снова подмигнул он.