Борис Виан

Женщинам не понять

I

Прежде всего, следовало бы запретить костюмированные балы. Они смертельно скучны, да и не пристало в двадцатом-то веке наряжаться сицилийским бандитом или оперным героем только лишь для того, чтобы с чистой совестью прийти в дом к людям, с чьей дочерью ты встречаешься, – а трудность заключалась именно в этом. Дело было 29 июня, а на следующий день Гая дебютировала в «свете». В Вашингтоне подобное мероприятие – все равно что наряд на кухню. Особенно для меня – только представьте себе: я знаю Гаю с самого детства, молочный брат, можно сказать. Я был просто обязан туда пойти – ее родители никогда бы не простили моего отсутствия.

Но Гая! Неужели нельзя было устроить свой первый светский бал, как это делают все нормальные люди? В обычном вечернем платье, а молодые люди – в смокингах? В семнадцать лет уже поздновато напяливать на себя весь этот театральный хлам – бессмыслица какая-то, к чему все это?

Я особенно не утруждал себя другими вопросами и продолжал бриться, поглядывая в увеличительное зеркало, мне вполне хватало и этих, чтобы окончательно рассвирепеть. Я мысленно представлял себе губы Гаи, ее руки и прочее – .....

– Обещаю, – отвечает Ричи.

– А если я буду молчать?

– Мы вас разденем догола и будем упражняться до тех пор, пока вы не передумаете.

– Тогда я буду говорить, – соглашается она и начинает хихикать.

Итак, лед тронулся. Обозвав нас сутенерами, она выпустила последние остатки гнева и теперь вполне отдает себе отчет в происходящем.

– Валяйте, – говорит Ричи, – только не надо прикидываться дурочкой. Мы вам продемонстрировали лишь крохотную часть того, на что мы способны.

– Совсем крохотную? – интересуется она. – О, тогда вы очень скромны.

Ричи краснеет. Она потягивает свой коктейль.

– Послушайте, – начинает она, – вы очень славные ребята. Только вы совсем не похожи на девушек, и вам следует снять эти ужасные тряпки, которые вы на себя нацепили. Настоящая девушка никогда не оденется столь безвкусно.

– Ладно, – соглашается Ричи, – мы снимем. Но скажите нам, кто вы. Вы понимаете, мы же еще не представились друг другу.

– Я работаю на Луизу Уолкотт.

– Это мы и так знаем, – замечаю я.

– Не бойся! – говорит мне голос Ричи. – Это я.

– А я уже хотел было по привычке спрятаться.

– Я позвонил папе, – заявляет Ричи.

Хм… а я бы никогда не решился.

– Что ты ему сказал?

– Все… – отвечает мой братец.

– Ну и что?

– Он сказал мне, что мы изрядные идиоты.

– Он не ошибся.

Я сразу начинаю важничать. Как замечательно иметь неглупого папашу.

– Он попробует устроить нас в полицию на должность инспекторов, – добавляет Ричи – Или следователями к окружному прокурору. Это один из его больших дружков. И поскольку дело связано с наркотиками, это будет для него хорошей рекламой. А для нас – отмазкой за все, что мы учинили.

– Очень хорошо, – говорю я.

– Мама просила отругать тебя как следует, – продолжает Ричи.

– Она тоже права.

У нас отличные родители. Если бы и Донне удалось выпутаться, я был бы совершенно счастлив. Нет… Еще ведь Джон Пейн… Бедняга Джон. Это наша вина. Но он славно провел время, прежде чем умереть.

– Ты попросил его все уладить как можно быстрее?