Алгебраист

Посвящается Макленнанам — Энди, Фионе, Дункану, Николь, Карионе и Робину

ПРОЛОГ

У меня есть для вас история. У нее много начал и, возможно, один конец. А может, и не один. Начала и концы так или иначе вещи условные — игра мысли, фантазии. Где по-настоящему начинается любая история? Всегда существует какой-то контекст, всегда — куда более грандиозное полотно, всегда — что-то до описываемых событий, если только мы каждую историю не начинаем так: БАХ-ТРАХ-ТАРА-РАХ! Большой взрыв. Шшшшшш… — а затем не пересказываем всю последующую историю Вселенной, прежде чем перейти к конкретному вопросу, который и является предметом нашей истории. Точно так же не бывает финального конца, если только это не конец света…

И тем не менее у меня есть для вас история. Мое непосредственное участие в ней было бесконечно малым, и я даже имя свое не собирался называть — слишком уж это самоуверенно.

И тем не менее я присутствовал там — в самом начале одного из таких начал.

«Он нарвется на неприятности».

«Не исключено. А что, по-вашему, лучше — неприятности поближе к дому или подальше от дома?»

Хазеренс произвела какой-то грохочущий звук и сообщила Фассину:

— Тут идет война.

— Я проверил по сетям! — возразил Айсул. — До войны тут еще переть и переть!

— Правда? — спросил Нуэрн, встрепенувшись. — Она началась? Хозяин не позволяет никаких соединений в доме. Мы ничего не знаем.

— Началась с десяток дней назад, — сказал Айсул слуге. — Мы уже побывали в самой гуще. Едва избежали умной мины по дороге сюда. Мой слуга ранен, может, еще и умрет.

— Умная мина? Неподалеку отсюда?

— Вы правильно делаете, что беспокоитесь, мой друг, — торжественно произнес Айсул. — Наличие здесь такого оружия — еще одна причина, по которой мой корабль будет патрулировать тут поблизости.

— И ваш слуга ранен. Это ужасно.

— Я знаю. Ничего не поделаешь — война. Но, кроме этого, пока на театре военных действий почти без потерь. С каждой стороны повреждено по паре дредноутов. Предсказывать победителя еще рано. Буду смотреть и слушать во всю свою бахрому и дам вам знать, если что случится.

Фигура и в самом деле появилась опять, хотя и не там, где я предполагал. Кто уж это был, не знаю, но человек свернул с тропинки и теперь двигался почти прямо на меня. Он поднял руку. Я поднял лопату и помахал в ответ. Нет, это все же был наблюдатель Таак! Или — как ни посмотри — кто-то, кто из кожи вон лез, чтобы казаться его постаревшим подобием.

Я выбрался из пруда, стряхнул с пары ног стебли чульвы и вскарабкался на тропинку, чтобы поздороваться с ним.

— Молодой хозяин? — сказал я, роняя совок, грабли и лопату и стряхивая с рук землю и стебли сорняка. Человек широко улыбнулся.

— ГС, это вы.

Одет он был небрежно, во что-то длинное и свободное: наблюдатели никогда так не одевались.

— Это все же вы, наблюдатель Таак! А мы уж думали худшее! Ну, но крайней мере, вы живы — и то хорошо!