Начало
Марина и Сергей Дяченко Мигрант, или Brevi Finietur А это огни, что сияют Над нашими головами. Федерико Гарсиа Лорка Глава первая Не было ни грохота, ни вспышки. Только что тянулась улица, туманная, влажная; облака чуть разошлись, и в длинной прорехе блестели, ничего не обещая, две-три звезды. Фонари отражались в темных окнах, в стеклах припаркованных машин и в мокром асфальте. Крокодил шагал, не глядя под ноги, из-под его подошв разлетались брызги — не сытые, чавкающие навозом брызги весенней удобренной почвы, но капли городских легкомысленных луж, подернутых радужной бензиновой пленкой. И вдруг все ушло будто в вату: улица и звезды, фонари и асфальт. Крокодил прошел еще несколько шагов и остановился — справа и слева, откуда ни возьмись, выросли стены. В его легких еще остался мокрый воздух осеннего вечера, а ноздри уже вдыхали другой, суховатый и кондиционированный, начисто лишенный запахов. Над головой вместо фонарей зажглись синеватые лампочки. Крокодил в панике оглянулся — его мокрые отпечатки, числом четыре, ярко выделялись на полу длинного пустого коридора. Середина
— Honey, would you like some dinner? — He надо, — Лиза вышла, полностью одетая, ее рубашка и шорты белели в полумраке. — Не говори так, я все равно ничего не понимаю. — Это же твой родной язык. Я бы хотел, чтобы кто-то поговорил со мной по-русски. — А я не хочу. Мне неприятно. — Я спросил, не хочешь ли ты поужинать. — Меня ждет ужин в этом… В столовой для мигрантов. Крокодил сел: — Ты на что-то обиделась? — Нет. Что ты. Все хорошо. — Я что-то не так сделал или сказал? Она улыбнулась: — Ты прекрасен. — Почему же ты уходишь? Оставайся… Она отвела глаза и некоторое время смотрела в пол, в траву. — Прости, Андрей, — сказала она наконец. — Я так не могу. Ты мне подаешь руку, потому что я сейчас слабая. Я растерялась… Но я не слабая. Меня не надо жалеть и поддерживать. Я сперва верну свою силу, а потом посмотрим. Крокодил помолчал, перебирая возможные ответы. Диапазон был от «Ты круглая дура» до «Понимаю, конечно, ты не должна проявлять слабость ни в коем случае, ты же гордая дочь Земли». Конец
Тимор-Алк сильнее налег на весла. Вода, струящаяся вдоль бортов, заревела. — Все так плохо? — спросил зеленоволосый, и голос его без труда перекрыл шум воды. — Хорошо, — Аира заложил руки за голову. — Мы справимся. — Аира, — сказал Крокодил. — Эти, в Бюро… они не сказали, как именно изменилась история? Я… ну, спас Землю, или погубил ее, или просто у моих родителей родилась девочка? — Ты же знаешь Бюро, — сказал Аира. — Вытащить у них информацию… — Понимаю. Они проплыли под еще одним мостом, широким и круглым. На нижней стороне моста сидели огромные ночные бабочки, крыло к крылу, свесив головы и усики вниз. — Я бы хотел, чтобы ты остался с нами, — сказал Аира. — Сейчас будет трудно… Много работы. Тимор-Алк поднял голову. — А куда я денусь? — Крокодил улыбнулся. Аира и Тимор-Алк обменялись быстрыми взглядами. — Андрей, — сказал Аира. — Я благодарен Бюро, что прислало тебя на Раа. — Ты меня путаешь, — сказал Крокодил. — Такие речи… Тимор-Алк недоверчиво хмыкнул.
|