Начало
Генри Лайон Олди Изгнанница Ойкумены «Дайте мне другие обстоятельства! – молит неудачник. – Иной мир, вторую жизнь, изнаночную реальность! Что угодно, но другое! Уж я-то развернусь, уж я-то найду себя: сделаю карьеру, надену корону, выпрямлю спину и стану бегать по утрам…» Нет, не дают. И не потому, что неудачник врет. Случается, трус, попав в огонь, выпрямляет спину. Бывает, мерзавец, угодив в питательную среду, очень даже разворачивается. Толстяк, став добычей, начинает бегать от охотников бодрей бодрого – и по утрам, и круглосуточно. В мольбе – замените! осчастливьте! – есть здравое зерно. И все равно не дают. У судьбы тонкий слух. Вопль «Дайте!» так громок, что оглушает ее. Тераучи Оэ, «Шорох в листве»Пролог Серьги, подумала Линда Рюйсдал. Серьги были на всех изображениях Саманты Блюм, имевшихся в досье. Изящные «запятушки»: темное золото, изумруды, бриллиантовая пыль. Других украшений, кроме серег, Саманта не носила. Для страховки инспектор Рюйсдал еще раз «пролистала» подборку снимков: все верно. В остальном госпожа Блюм напоминала гламурную синт-копию Регины ван Фрассен. Тип лица, прическа, фигура; возраст, наконец. Линда п..... Середина
Пока не вернется великан с ложкой… Она встряхнулась, гоня прочь дурацкие ассоциации. Всмотрелась еще раз: ничего себе! Исчезающая под стеной дорога – накатанная, между прочим, дорога, со свежими следами колес и копыт – это ладно. А как вам дерево, наполовину ушедшее в скорлупу? Из стены явственно проступала часть ствола с ветками. Прочее же определенно находилось внутри. Видимая часть дерева не вызывала опасений: листья зеленеют, ветки тянутся к небу… Зрелище напоминало авангардную скульптуру. Регина вспомнила шадруванские фонтаны и статуи. Местные развлекаются? Вряд ли. Тут нужен художник, пресыщенный современной цивилизацией. Ларгитасцы постарались? Нашелся среди геологов с биологами скульптор-любитель… Дальше обнаружились торчащие из стены ветки. С розовыми цветами. А вон еще… Больно плодовит наш «авангардист». Ту..... Конец
Что? Он не знал – что. Зато он знал каждого, кто пришел. Адмирал Теодор ван Фрассен. Королева ноотехники Анна-Мария ван Фрассен. Фердинанд Гюйс, директор интерната «Лебедь». Супруги Рюйсдал, Линда и Фома. Интернатский врач Клайзенау. Герцог Оливейра-ла-Майор, уроженец Террафимы – два года назад он эмигрировал на Ларгитас в связи с какими-то династическими конфликтами. Вид на жительство герцог получил быстрей обычного. Юсико Танидзаки, уроженка Сякко; пси-хирург. Семья Сандерсонов с сыном Гюнтером – ему доктор ван Фрассен успешно купировала первую инициацию. Дряхлый маркиз Трессау; рядом – дылда Уве… Со стороны Зоммерфельдов не было никого, даже родителей Николаса. Не было и Фридриха Рейнеке, двоюродного деда Регины – старик умер прошлой зимой. Это не они, думал Бреслау. Это она. Если надо составить чью-то биографию – возьми окружение человека. Не ошибешься. Человека брать не обязательно; пусть гуляет. Окружения хватит с избытком… Я – тоже часть ее жизни. Поче.....
|