Начало
– Вы оказали огромную услугу государству, мэм, – сказал он медленно и нежно. – И нет ни малейшего сомнения, что вам положено хорошее вознаграждение. Его красные губы, которые казались особенно яркими на бледном лице, изогнулись в откровенной усмешке. Он был облачен в алую мантию, отороченную горностаевым мехом, ибо только что вернулся из здания суда в Дорчестере, где, следуя указаниям своего короля, с присущим ему жестоким юмором, вызванным, возможно, поразившей его ужасной болезнью, вершил зловещее и беспощадное правосудие, которое превратило его имя в синоним кровожадности. И все же, вы бы тщетно пытались обнаружить на этом бледном лице, продолговатые черты которого подчеркивались тяжелым париком, отпечаток жестокой натуры этого человека. Это было приятное и мягкое лицо с большими и ясными глазами, в которых таилось страдание. – Милорд, – благоразумно ответила леди Мэри, – Я пришла сюда не торговаться, но служить м.....
Середина
– Ваша светлость сказала, – пробормотала она, – что солдаты не причинят вреда вашему кузену? – Кузену? – промолвила ее светлость, снова нахмурив точеные брови. Потом ее лицо снова прояснилось. – Да-да, я так сказала, – ответила она. Судя по голосу, она не желала отвечать на дальнейшие вопросы, и Люси некоторое время колебалась, выбирая между страхом перед ее светлостью и желанием узнать больше. В это время Мэри Ормингтон размышляла над сложившимся положением Почему Вэлленси солгал этому ребенку и сказал ей, что леди на портрете, который он носил, была его кузиной? Ее светлость слышала, что Вэлленси принадлежит к тем мужчинам, которые редко женятся. Ей говорили о том, что он любит флирт, обладая неукротимой обходительностью, и она старалась упорно не верить этим слухам. И все же, это, кажется, было доказательством. Глядя на нежное и доверчивое дитя, стоявшее перед ней, она преисполнилась к ней глубокой жалости. Мэри также почувствовала сильнейший гнев на Вэлленси, который мог столь бесстыдно скрашивать скучное пребывание в этом тайном укрытии, завоевав сердце девушки также легко, как люди срывают розовый бутон, чтобы носить всего один день, а.....
Конец
– Королевские драгуны уже около аббатства Святой Марии, ищут, вынюхивают, расспрашивают. Через час они будут здесь. Они найдут тебя, и пусть будет то, что будет. Так будет лучше для нее – пусть лучше она оплакивает твою смерть, чем твое предательство. Ну а ты… по крайней мере, у тебя будет приятное воспоминание перед смертью. Он побледнел, невзирая на загар. – Боже! – ахнул он, – Разве не ты говорила о том, что мне ничто не грозит? Она посмотрела на него в упор, и ее лицо было беспощадным. – Я ошиблась, – сказала она, – Ты в огромной опасности. И все же, если ты так любишь собственную жизнь, она будет твоей, если ты поклянешься посвятить ее счастью этого ребенка и выполнишь обещание, которое ей дал. – Но я ничего ей не обещал, – загремел он, рассердившись. – Быть может, не на словах, хотя я в этом сомневаюсь. Но ты заставил ее поверить в то, что любишь ее, и в то, что ты не лжешь. – Так и есть, черт побери! Но если любовь – это обещание жениться…
|